«СЭ» продолжает цикл материалов — «звезды, которые ушли слишком рано». Мы рассказываем о выдающихся хоккеистах, которые многого добились по ходу карьеры, но чья жизнь, к сожалению, продлилась не так долго. В очередном материале — история одного из лучших защитников СССР 60-х Виктора Блинова.

Виктор Блинов
Родился 1 сентября 1945 года в Омске.
Воспитанник омского хоккея.
Выступал за омский «Спартак"/"Аэрофлот» (1961-64), московский «Спартак» (1964-68).
Чемпион СССР (1967). Олимпийский чемпион (1968).
Скончался 9 июля 1968 года.

Из Омска в Москву

Очень часто герои прошлого в рассказах своих современников кажутся неземными легендами, равных которым не было и не будет никогда. Почувствовать контекст давно ушедшего времени и оценить игрока по редким видеозаписям задача очень непростая. Когда речь заходит о Викторе Блинове, проведшего всего четыре сезона в элитном дивизионе за московский «Спартак», то вопросов не возникает.

По всеобщему мнению, это был один из сильнейших защитников в отечественном хоккее. Не самый высокий, но великолепно развитый физически, с сумасшедшим броском и отличным катанием, уроженец Омска очень уверенно закрепился в одном из лучших клубов СССР в 18 лет, сразу став незаменимой фигурой в составе красно-белых. В «Спартак» его сосватал детский тренер Владимир Кукушкин. Он познакомился с главным тренером москвичей Всеволодом Бобровым именно в Омске во время Великой Отечественной, когда тот находился в эвакуации.

Блинов отлично чувствовал себя в силовой борьбе, жестко встречая нападающих соперника у бортов, очень здорово умел подключаться в атаку и крутил «улитки» с шайбой на чужой синей линии. Сейчас таким набором качеств никого не удивишь, но в те времена такой универсализм для игроков его амплуа был редкостью.

В сезоне-1966/67, ставшем золотым для «Спартака», он забросил 17 шайб — один из лучших показателей за всю историю советского хоккея (рекорд равняется 21 голу и принадлежит челябинскому защитнику Макарову). Ветераны, игравшие в одно время с Блиновым, о его броске вспоминают как о чем-то нереальном. Например, он мог спокойно от своих ворот швырнуть шайбу до табло, висевшего за противоположным краем площадки.

По легенде, один раз он такой прием проделал на тренировке на глазах журналистов во время Олимпиады-1968. Естественно, те были поражены. Жаль, что тогда не существовало специальных приборов, позволяющих фиксировать точную скорость полета шайбы. Возможно, разговоры о 200 километрах в час и кажутся фантастикой. Но вратари Блинова боялись. И это не фигура речи.

Экипировка в те годы была не лучшей (по сравнению с современными образцами), и могучие броски защитника оставляли на телах голкиперов синяки и гематомы. «Отсушить» руку и вовсе было в порядке вещей.

— Самое неприятное, что я испытывал в хоккее, это тренировки «Спартака», на которых Блинов отрабатывал свой бросок — вспоминал вратарь красно-белых Виктор Зингер. — Я выл от боли — шайба, пущенная им, прошибала щитки.

Олимпиада

На одном броске, даже самом фантастическом, далеко не уедешь. Недавние примеры Куляша и Пигановича это прекрасно показывают. Игроки неплохие, но совсем не звездные. В 60-е в сборную Советского Союза попасть было ничуть не проще, чем стать космонавтом. Блинов сыграл всего на одном турнире — Олимпиаде-1968 во французском Гренобле. Провел он его отлично, забросив четыре шайбы и став самым результативным защитником команды с шестью очками. Остальные игроки обороны были на четыре-пять лет его старше. Блинова определили к знаменитому Рагулину. Этот дуэт выходил на лед с армейской тройкой Викулов-Полупанов-Фирсов.

Тренеры национальной команды Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов не стали разбивать пару Давыдов-Кузькин, игравшую несколько лет вместе со спартаковским звеном Старшинова. Именно Блинов, фирменным щелчком послав шайбу в ближнюю девятку, стал автором победного гола в важном матче со шведами.

— Сборная играет неважно, а у Вити вообще ничего не клеится, — вспоминал в интервью «СЭ» Николай Карпов, тренировавший «Спартак», когда там выступал Блинов. — Потому что не пьет. Тарасов ему каждый день про «силу воли» втолковывал. Но накануне матча со шведами не выдержал, тайком от Тараса литр коньяка засадил! Капли не оставил! На следующий день вышел — одну забил и две отдал, 3:2 победили шведов. Тарасов собрание команды устроил: «Вот, Витя. Подрежимил — и совсем иначе заиграл!

Трагедия

Именно проблемы с алкоголем стали роковыми для талантливого защитника — его жизнь завершилась ранней смертью в возрасте всего 22 лет. Знаменитый тренер Леонид Киселев, много сделавший для омского хоккея и знавший Блинова лично, спустя много лет рассказал интересные подробности о своем земляке.

— У него была невосприимчивость организма к алкоголю, — вспоминал специалист. — Не знаю, как эта особенность называется в медицине, но практически это выглядело так. Если обычному человеку достаточно выпить, допустим, сто граммов для того, чтобы почувствовать признаки опьянения, то Блинову для этого же требовалось чуть ли не пол-литра. Спиртное в его организме всасывалось не сразу, и в компании он всегда бы оставался трезвым, если бы употреблял напитки наравне со всеми. Но за столом ему хотелось быть таким же, как и все, поэтому спиртное принималось им в слоновьих дозах. Пристрастился Блинов к алкоголю с детства. Отец его работал сапожником возле стадиона «Динамо». Ежедневно первую же заработанную утреннюю «трешку» он вручал сыну, посылая того за бутылкой. Отсюда все и пошло.

Бобров, Карпов, Майоров, Старшинов, Шадрин и другие знаменитые спартаковцы в своих воспоминаниях в унисон сетовали на то, что защитнику не хватало профессионализма в плане поведения за пределами льда. Ему приписывают фразу, не вошедшую в интервью, о том, что если бы «водка была из камня, то грыз бы ее».

Сибиряк родился в простой семье и с юных лет видел, что время за стаканом является распространенным видом досуга. После олимпийского сезона Блинов отдыхал так, что дым коромыслом стоял. В Омске он вместе со знакомыми пил напропалую. Организм дал сбой и хоккеист перенес инфаркт на ногах. Тогда обошлось, что не остановило игрока от дальнейших художеств. Даже на самолет, отправлявшийся в Москву, он едва не опоздал, задержавшись в шашлычной в аэропорту. Трап уже убрали, но Виктор с друзьями пробрался на летное поле и привлек внимание пилота. Для олимпийского чемпиона сделали исключение и снова опустили трап, чтобы взять его на борт.

Защитник к своему здоровью относился легкомысленно, начав курить и принимать алкоголь еще подростком. Как-то раз он дома полез на шкаф, где на самом верху лежали сигареты, оступился и головой влетел в штырь швейной машинки. Подростка спасли врачи, своевременно сделавшие успешную трепанацию черепа — до конца своей жизни Блинов играл в шлеме, не снимая его даже на тренировках. Еще один несчастный случай, едва не ставший трагедией, с ним произошел уже в Москве. Защитник попал под машину, получил серьезные травмы и вместо госпитализации сбежал из больницы, чтобы тренироваться и играть за «Спартак»!

По возвращении в клуб из отпуска летом 1968-го Блинов не прошел полностью диспансеризацию, поэтому у него выявили проблемы с сердцем. После утренней тренировки, на которой приходилось работать с весами, защитник вместе с товарищами по команде играл в баскетбол и в один момент рухнул на землю без сознания. Новый инфаркт. Прибывшая на место бригада врачей спасти Блинова не смогла.

Впоследствии в память о знаменитом земляке его имя получила домашняя арена омского «Авангарда», построенная в середине 1980-х — СКК имени Блинова. И наконец еще одна интересная история. Группа болельщиков «Спартака» несколько лет назад разыскала подзабытую могилу хоккеиста на Ваганьковском кладбище, ее облагородили. Каждый год в день, когда Блинов ушел из жизни, туда стараются прийти и почтить его память поклонники двух команд, за которые он играл — московской и омской.

Михаил Зислис