В преддверии юбилея легендарного форварда мы начинаем публикацию его книги «Я - центрфорвард», увидевшей свет в 1971 году.

Великому спартаковцу и одному из лучших центральных нападающих советского хоккея Вячеславу Старшинову 6 мая исполнится 80 лет. В преддверии юбилея мы начинаем публикацию его книги «Я - центрфорвард», увидевшей свет в 1971 году. 

Глава первая

«СПАРТАК» - КОМАНДА ВЕСЕННЯЯ

...Просыпаюсь и сразу же ощущаю легкое, словно предэкзаменационное волнение.
Сегодня матч ЦСКА — «Спартак»!
Мне чудится капель за окнами. Прислушиваюсь... Не разберу. Может быть, это ветер весенний?.. Я люблю апрель, люблю апрельское солнце — его впитываешь без остатка. Люблю апрельские матчи. Люблю непостижимый контраст между юной, взволнованной природой и льдом стадиона. И лед-то в апреле какой-то иной, весенний, что ли...
Раннее утро, но мысленно я уже в Лужниках. Там, на стадионе, во Дворце спорта, сейчас тишина. В комнате, на дверях которой табличка, изображающая хоккеиста в красном, с надписью «Спартак», на вешалках, словно дожидаясь своих хозяев, висят форменные фуфайки, на стульях и лавочках, обитых дерматином, лежат щитки, трусы, перчатки...
Ко всем играм я стараюсь готовиться одинаково: слабых соперников нет. Я понимаю, что каждую встречу мы должны играть в полную силу. Но ЦСКА! — сочетание звуков, название клуба мобилизует твои мысли, твои нервы, твои силы.
Но мы — «Спартак». И сегодня, как всегда, мы хотим выиграть, мы хотим победить. Когда играешь с любым другим клубом, ты можешь играть на четверку, ка тройку и даже на двойку, зритель погорюет, но простит. Другое дело — встреча с ЦСКА. На эту игру спартаковских хоккеистов не надо настраивать. Каждый понимает: это — смотрины. И ты и твоя команда держат строгий, трудный экзамен. Это понимают не только хоккеисты, но и все, кто любит хоккей. С ЦСКА нам нельзя играть плохо.

Вчера, засыпая, я мысленно играл против тройки Викулов - Полупанов - Фирсов.
Владимир Викулов любит и умеет обводить. Хоккеист легкий, маневренный, отличная скорость, очень техничен... Но его увлечение обводкой уязвимо, иногда чуть легкомысленно, чуть безответственно... Не будем играть против него в лоб, не надо. Лучше откатиться, загнать его в угол, дать ему «завестись», ошибиться.
Виктор Полупанов тяжелее, прямолинейнее, агрессивнее. Напор, скорость. Любит «подраться». На хоккейном языке это значит — любит играть на грани фола: на грани дозволенного правилами, на грани удаления. Против него играть больше всего достанется мне. Но я же старше Виктора, мне легче сдержать себя, чем ему. Мое спокойствие, возможно, заставит его ошибаться. Иногда я вдруг улыбнусь ему, когда должен бы рассердиться, или нарочно совершенно не среагирую на его излишнюю резкость. Подействует. И не только на Виктора. Выиграть поединок в хоккее — это прежде всего выиграть его психологически.
Виктор Полупанов боится, нет, не боится — опасается меня больше, чем я его. Он все делает с оглядкой на меня.
А я не буду «тушеваться». В иной ситуации мне достанется труднее, чем ему, в иной — мне будет ужасно неприятно. Я очень не хотел бы попадать в иную ситуацию, но я и виду не покажу. Пусть он волнуется.
Физически я сильнее Полупанова, в скорости тоже не проигрываю ему, пусть ведет единоборство. Правила строги: нарушишь — удалят.
Против Жени Зимина играет Анатолий Фирсов. «Женя — мысленно обращаюсь я к Зимину, — ты берешь Фирсова, и главная задача твоя — срыв атаки. Не давай ему начать. Играй активный прессинг. С Фирсовым шутки плохи. Обводка Викулова не всегда нацелена на ворота, а Фирсов сам умеет бросать, умеет дать и острый пас... Фирсов — это Фирсов. Да и характер у этого хоккеиста потвёрже, чем у его партнеров по звену».
Ну, хорошо. Это на тот случай, если мы играем против полупановского звена. А если против нас будет играть «система» (звено Мишаков - Ионов - Моисеев)? Тогда совсем другой план игры. Об обороне думать нужно в этом случае меньше. Но играть против «системы» нашему звену очень трудно. Задача «системы» — нейтрализовать первое звено «Спартака». Они будут активно «мешать» играть нашему звену. Такой тактикой они не раз добивались успеха.
Получался не очень красивый хоккей. Но в хоккее считают голы... Хотя отнюдь не все средства хороши... Долго мы не умели бороться против «системы», она нас регулярно побеждала. Вернее, выполняла свою задачу по нейтрализации нашего звена. А одно время Моисеев стал «специалистом по Старшинову». Искали противоядие долго. Оно нашлось с приходом в наше звено замечательного защитника Виктора Блинова. Получалось так: трое нападающих «системы» держат наших нападающих, Моисеев, как «специалист по Старшинову», держит меня. Хорошо... А я его «привозил» к Ионову, тоже как бы держал Ионова. Они сначала и не замечали, что вдвоем играют против меня. Борис Майоров в этом случае смещался в центр на мое место, а Блинов выходил вперёд по своему краю. Блинов был игроком универсальным: обладал очень высокой скоростью, а сила его броска была легендарной. С выходом вперёд по свободному льду такого игрока «система» капитулировала, и Анатолий Владимирович Тарасов снова поставил против нашего звена свое сильнейшее звено. Надо сказать, хоккей от этого выиграл...

...Просыпаются ребята, и в комнате сразу становится очень шумно.
По тому, как саркастически поддевает Борис Майоров заспанного Женю Зимина, который старается поддержать игру и сохранить на большеглазом лице выражение шутливой обиды, по тому, как они оба улыбаются, по тому, как шутит Дима Китаев и острит Лёша Макаров, по тому, как все наши ребята торопятся на зарядку, по тому, как они резвятся, как проходит зарядка, вкусно, сочно, — по всему этому я понимаю: ждут игры.
И в виски стучится весна. Сама природа дарит нам это апрельское утро, как талисман на счастье... «Спартак» - команда весенняя! И растет уверенность: не должны, не можем сегодня плохо сыграть!
После завтрака команда отдыхает. Это время должно быть использовано для накопления нервной энергии. Нужно как бы забыть о предстоящем матче. Никакого азарта, даже бильярд в этот день запрещен. И тогда все собираются в большой комнате — специальном помещении, где мы подгоняем клюшки. Этим хоккейным делом тоже полагается заниматься не сегодня. Но руки сами тянутся к инструментам. И комнату наполняет визг фуганков…
Не думать о предстоящей игре!
Я иду вместе с нашими рыболовами на канал.
В каждой хоккейной и футбольной команде есть любители рыбной ловли. Видимо, есть в этом занятии что-то очень притягательное для спортсмена. 
Виктор Зингер, Валерий Кузьмин и Алексей Макаров говорят о подлёдном клеве, проявляя при этом — конечно же! — солидные, теоретические знания. Мы шагаем по Серебряному бору, где проводит «Спартак» тренировочные сборы, к каналу имени Москвы. Там на льду, около своих лунок, словно чёрные неподвижные птицы, сидят рыбаки. Возле каждого — ведёрко с несколькими рыбешками. Всякий раз я надеюсь увидеть удачливого рыболова, но должен сказать, что за пять лет никто из рыбаков не поймал на наших глазах ни одной рыбешки. А рыбешки в ведёрках? Кто их знает, откуда они берутся, эти знаки престижа!
...Игра начнется сильнейшим спуртом ЦСКА. Скорость, давление, броски по воротам. Вихрь... Тут-то они забрасывают две, а то и три шайбы, отыгрывайся потом!
Нужно их сдержать: прижать шайбу, выбросить её из зоны, не дать разыграться, не принимать их игры. И главное, конечно, не дать забить гол... Этот спурт продлится минут десять.
Если они не сумеют забить гол, вернее, если мы не дадим им забить, это их чуть-чуть обескуражит.
Они чрезвычайно воодушевляются, побеждая.
А вот если мы забросим шайбу — другое дело...
До обеда тренер разговаривает отдельно с каждой пятеркой: «Как думаете играть?»
Прощупывает настроение, выслушивает предложения игроков, предлагает свой план.
После обеда еще часа два отдыха. Дима Китаев и Валера Кузьмин, как всегда, читают. Витя Зингер спит.
Это хорошо. Наш вратарь горячий, возбудимый человек, ему полезно поспать сейчас.
Чувствую себя отдохнувшим, хочется шутить, смеяться. Улыбаюсь чему-то, неизвестно чему. Но стараюсь сидеть тихо, чтобы никому не помешать...
В пять часов собирается вся команда. Ребята высказываются коротко, отрывисто. Как всегда, несколько очень нужных и по тону и по содержанию слов Бориса Майорова. И я напоминаю о том, что мы — спартаковцы.
Ребята улыбаются в ответ — знаем, мол, понимаем, не трать лишних слов.

Продолжение следует...